такс... вот мой первый самый(говорят и лучший):

Дзззззззззыыыыыыыыынь……ББббррррррррррр…… Дзззззззззыыыынь…. Бббббррррр…. – телефон просто «разрывался». Дима, слегка перевалившись на правый бок «швырнул» руку в сторону, с которой доносился этот пронизывающий звук. Телефон полетел со стола и, приземлившись в районе батареи, разлетелся на части. «Наконец то появился повод для покупки нового телефона » - в одно мгновение пролетела мысль, но тут же отправилась вслед за телефоном, т.к. Диме хотелось досмотреть этот удивительный сон: Он идёт в первый класс; его встречают с улыбкой будущие друзья-одноклассники, «училка», да и родители особо не грустят, только мама, растрогавшись, упустила, едва заметно, на платок слезу. День ясный, казалось, бывший таким всегда и, хотелось, что б таким и оставался. Вот первоклассники отправились к столу, где стоял громадный торт, о каком только Дима и мечтал. И вот уже он отрезал себе кусочек, уже отправляющийся ему в рот… Как раз в этот момент наяву он как-то неудачно перекатился на левый бок и тут ему прямо в косточку выскочила пружина. Дима подскочил, чуть пошатнулся от головокружения и направился к окну, но его ноге было угодно наступить на «остаток» мобильника и Дима полетел с грохотом на пол обратно к дивану. Уже ничего не хотелось… только лишь ощутить вкус тортика, такого вкусного, аппетитного, сытного тортика…
От этого шума проснулась мама Димы, которая и разбудила потом сына, валявшегося на полу с таким выражением лица, будто он только что побывал на празднике «кнута и пряника».
- Думаю чашечка кофе тебя разбудит, ведь сегодня приезжают бабушка с братом, не думаю, что они обрадуются такой мине.
- Я… я сейчас умоюсь и всё будет хорошо – хрипленьким голосом донеслось от Димы. «Мда… хорошее начало лета...ой… - он взглянул в зеркало: действительно зрелище было не из лучших, но было всё равно, ведь глаза не до конца всё ещё воспринимали и начинало биться чувство, неповторимое чувство того, что школа позади и не хотелось ни думать о будущем колледже, ни о прошедшем, вечно пополнявшимся знаниями, отрезке жизни – сейчас хотелось только одного – тортика…, - Такс.. это в копилке гривен 5 должно быть, мама, думаю, тоже 5ку не пожалеет и плюс мелочь… хм… пойду!, наверно» Умывшись, нечаянно зацепив уши, Дима немножко очухался, но тело болело и направлялось к месторасположению трёхлитровой банки из-под яблочного сока.
Взглянув в банку, Дима был неприятно потрясён: недавняя привычка собирать копушки дала свои результаты – все «крупные» монеты были буквально утоплены в этой гуще.
Дима стоял на коленях перед кроватью и копался в, недавно высыпанной куче мелочи. В ходе раскопок были обнаружены несколько десюльков, не считая, казалось, миллиарда пятаков, штук десять 25ок и: «О, ЧУДО!!!» - полтинничек. Глаза резко устремились на него. «Ура» - прозвучало в голове. Пальцы сами ловкими движениями перенесли всю мелочь в карман и пятдесятка тоже почувствовала их могучие влияние.
- Мамочка, - послышалось сзади – ты же такая хорошая, добрая, а главное щедрая! Я тебя так люблю! – ладонь перевернулась и горизонтально расположившись, прям таки требовала её «озолотить».
Теперь оставалось найти нехватавшие, эти несчастные несколько гривен. Мозг с трудом перебирал места, где они могли бы быть и вот, наконец то, что то нащупалось в прокладке кармана. «Ненавижу!», схватив ножницы, огласил Дима и уже через пару минут в этих же шортах завязывал шнурки на красовках.
Домой вернулся радостный, не такой уж и сонный, но, главное, жующий, а точнее дожевывавший половинку торта…
Раздался звонок в дверь. «Рановастенько» - протараторила мама и отправилась к двери. «Хоть бы это были не они», глядя на ещё такое большое количество сладости перед собой, молился Дима.
- Здравствуйте, а вот и мы! Не разбудили?
- Та нет, ну что ты! Проходите.
- Пряветь, братец! О! Ты, гляжу, уже празднуешь? Дялись! Я ща такое расскажу, абосмеёшься!
Диме было всё равно, но приготовился «добивать» своё единственно сладкое начало дня под именем «Киевский».
У Гриши довольно хорошо получалось успевать рассказывать и проглатывать тортик, хотя это Дима и не так уж и часто подмечал в своем родственнике. Дима «летал» в своих мыслях, наблюдая за Гришей, но ничего не слушая. Гриша закончил, и, кидая в рот свой последний весьма благополучно схваченный кусочек крема с немногим количеством хлебца, хотел было ещё что то добавить, но крем угадил прямо в ноздрю. «АААааапссхххчхиииии!!!» Дима сидел орошенный маленькими кусочками своего, только недавно чувствующегося на языке, крема, а крошка хлеба угадила прямо на кончик носа. В этот момент мама с бабушкой, закончив со своими делами, вошли в кухню.
- Я тебя не в крапинку рожала! Иди умойся!
А Гриша потихонечку сползал на пол, вдохновленный своей историей и таким концом, он мог бы долго скакать на животе от смеха.
- Я ведь только вчера постирала эту футболку!
- Бабушка, ну ничего страшного – сейчас я её замочу.
- Та не надо, вечером постираем…
- Вы голодны? – мама открывала холодильник
- О не, нет! А вот от чаю не откажусь.
- И мне.
- И мне! – прозвучало из ванной

а вот ещё пару:

Сила веры

Каждый день, возвращаясь домой, натыкался на пенёк у входа в подъезд. Почему-то никогда не мог не пройти и не посмотреть на него. Он казался каким-то необычным - напоминал собаку-дворняжку. Изгиб ствола, корни под ним, и гриб сверху, из которого торчали засохшие ветки "нового" дерева - все это очень напоминало щенка, стоящего неподвижно. Мне вечерами даже казалось, что это и есть щенок, но все сомненья уходили, как только я приближался к нему.
Вот, одним зимним вечером я ждал у этого самого пенька своего друга. Мимо меня проходила мама с маленьким ребенком. Дите, лет трёх-четырёх, шло тихо и спокойно, пока не увидела "щенка" возле меня.
- Мама! мама! смотри! собачка! - тыкая пальцем в пенёк, воскликнул ребёнок.
Мама взглянула в ту сторону, немного присмотрелась и, поняв, что это просто пенёк, слегка улыбнулась и стала спорить с маленьким:
- Ну, солнышко, какая это собачка? Это пенёчек. Смотри: совсем не шевелится.
- Как не собачка? - прозвучало таким возмущенным голосом, именно возмущенным, а не обидчивым, - И усики, и лапки, и хвостик...
- А ушки где тогда?
- А она их прижала! - они подошли уже совсем близко, буквально в пару шагов от пня, - вон: и глазки... - не знаю, где мальчик их увидел, но все было сказано таким тоном, что я сам обернулся посмотреть.
- Ну смотри!.. - они уже почти прошли мимо, но немного остановились, и дите с каким-то необычным интересом обсматривало пенёк.
- Ладно! - не выдержала мама и добавила твердым голосом,- это щенок. Всё - пошли!
- Да?! - в глазах загорелось что-то, напоминавшее блеск, когда ребенку делаешь подарок, но этот блеск сильнее обычного...
После этого "солнышко" твердо зашагало, держа за руку матерь.
Я их проводил взглядом и "впал" в раздумья... Но меня окликнул друг:
- Привет!
Он тут же опустил глаза вниз - под ноги - и удивленно произнес:
- БА! да ты себе домашнего питомца завел! - он присел и стал тискать щенка, сидевшего рядом со мной, а я, всё понял - ведь пенька не было - стоял и просто не мог поверить...

Балкон

«… Запищали электронные, стоящие рядом, на столе, часы. На них горело красным цветом 6.00. Мужчина проснулся. Поняв, что надо собираться на работу, но лениво поднялся и стукнул рукой по разбудившей его коробочке.
Это было обычное утро обычного трудового дня. Расправившись с завтраком и посетив душ, он оделся и вышел. Повернул в сторону – на остановку и пошел по-над домом. Проходя под очередным балконом, его уши пронзил шум чего-то рушившегося прямо над головой. Он поднял глаза. Тяжелая груда цемента летела прямо на него…»
Мужчина резко вскочил и принял сидящее положение на кровати. Его лицо было полно страха: глаза расширены, дыхание очень учащенное, дрожащие скулы, а капельки прохладного пота покрыли всё его тело. Это был очередной сон. Он уже повторялся несколько раз, но был настолько реален, что привыкнуть к нему не являлось возможным.
Он взглянул на часы. Изменивши свои цифры с 5.59 на 6.00, они издали своё уже знакомое пищание. Собравшись, он направился по привычному маршруту. Вот он – этот балкон, целый и невредимый. Но мужчина с этого дня решил посторонятся его. В той квартире ещё никто не жил, ведь дом был совсем новый. Иногда его сны рассказывались знакомым, но те только пожимали плечами.
И вот мужчина проснулся после очередной ночи, но в течение которой ему ничего не снилось. Он открыл глаза. Странно, ведь комната была почти полностью осветлена. Немного поняв, что такое, он взглянул на часы: похоже, или ему придётся молниеносно одеться, по пути приготовив себе бутерброд и мигом его сжевав, отправится на работу, или уже её присматривать себе другую. Выбрав первый вариант, он уже буквально через несколько минут вылетел из подъезда и побежал к остановке. Подбежавши уже чуть ли не под тот балкон – обычную постройку, но не дававшую давно ему покоя, и просто заставляющую его ощущать непреодолимый страх, он остановился и с видом приведённого в ужас, а именно абсолютно неподвижного, с напряженным взглядом и лишь иногда немного, еле заметно, подрагивая, простоял несколько мгновений. Но этого времени полностью хватило, что бы балкон превратился в кучу булыжников и пыли перед мужчиной.

Красотою к свободе

- Этого не может быть!
- Чего?
- Ну того, что ты не знаешь что такое закат.
- Я лишь не знаю как он выглядит.
- А-а… - протянул я.
Он был слепым. Я точно не знал как ему описать заход солнца, но начал:
- Ну понимаешь… Тогда всё прямо так и …- но меня он резко перебил.
- Слушай… а давай лучше ты мне всё это покажешь? А?
Я немного не понимал, но согласился. Взглянув на часы, я прикинул, сколько нам ждать:
- Думаю, ещё долго
- Вот и замечательно – ты сможешь выбрать самое хорошее место.
Действительно, на вершину горы, которая вздымалась над городом и была тем самым местом, нужно было идти достаточно долго, но мы пришли как раз во время.
- Поверни меня туда, где это произойдёт – он вытянул руку перед собой.
Я так и сделал. Он, как и всегда, смотрел вперёд – вдаль.
Я не понимал к чему всё это, но мне же ничего не стоило исполнить такое простое желание калеки.
Солнце уже заходило за горизонт. Небо переливалось в горячих цветах и оттенках. Оно пылало. Внизу, под нами, уже наступала ночь. Создалось впечатление, что там – всё мрачное и нечистое, над головой – всё доброе и приятное, а мы находились точно на границе.
Солнце почти уже спряталось, и тень накрыла гору, подобравшись к нашим ногам. Я посмотрел на себя: полоса, граница света и тьмы, медленно подымалась по телу. Вот она уже подобралась к подбородку, прошла губы, нос и… и остановилась. Да, да, именно остановилась. Я не мог поверить глазам – даже посмотрел на часы, но они тикали не переставая. Я подошел к слепцу и, собираясь задать ему вопрос, заглянул в глаза.
Как раз в этот момент они резко расширились, дернулись, обратившись к горизонту, к тому оставшемуся кусочку солнца. Я почувствовал, как его дыхание замерло. А на глаза накатились слезы.
Он раскрыл губы, но челюсть не мог и пошевелить, и буквально выдавил из себя:
- Тяжело… - его губы дрожали, видимо он хотел что-то добавить.
Но вот тень стала резко подниматься, пока вовсе он не остался в ней. Выпустив оставшийся воздух, он упал. Его тело лишилось души.

Зомби(последнее и как раз в "темную" среду форума)

Человек шёл вдоль дороги, ведущей в город через лес. Он шёл не переставая. Иногда он резко оглядывался, будто боялся преследования. Но опомнившись в тот же миг, продолжал свой путь, немного приускорив шаг. Он не чувствовал усталости. Он вообще ничего не чувствовал. С того момента, как по его затылку проехались чем-то тяжелым и оттащили на опушку леса, он не мог что-то чувствовать. На его душе просто была тяжесть – тяжесть от тела, через которое ему предстояло освободиться путём мести. Он шёл и думал… Думал: «что же произошло? и что мне теперь делать?» Ведь его буквально тянуло в ту сторону, которую он шёл, но он знает, что убийца был совершенно в другой стороне!? Почему же идёт не туда? Почему он вообще куда-то идёт? Что ему предстоит? Как он остался в живых, ведь череп же проломлен? Почему он не чувствует боли? Что вообще происходит?!
Все эти мысли, одна за другой, проскакивали в разуме. Его глаза дергались, резко и часто меняя свои точки наблюдения. Он стал замечать, что у него не бьётся сердце, что может спокойно не дышать, не моргать. Он был живой труп, но разум противостоял, в бешенстве пытаясь придумать всему объяснение. И, поняв, что или он сейчас же сходит с ума или со всем смирится и поддастся своему влечению, он выбрал второе.
На горизонте, сквозь ночной занавес, стал виден свет фонарей города.
«Ладно… но что же дальше?..» - и человек более ускорил ход. Уже прошедши почти половину города, резко остановился. Его остановила та же сила, что влекла его. Медленно повернул голову и прочитал название ресторана. Несколько помедлив, он вошел.
Ресторан был полон посетителей. До этого наш герой совершенно не замечал людей, но теперь он понял, что желательно безлюдное место для завершения жизни его убийцы. Но он до сих пор не знал кто же этот убийца. Внимание человека, несколько помятого, грязного, бледного, чем-то встревоженного и совершенно растерянного на вид, привлекла личность, вышедшая только что из входа в уборную.
Силуэт остолбенел. Он – маньяк, которого уже лет пять разыскивают все уголовные службы, стоял и таращился в того человека на выходе, бывшего точной копией недавней жертвы. Заметив это, тот в свою очередь просто несколько мгновений, показавшихся для профессионального убийцы целой вечностью, смотрел в лицо и вышел. Маньяк, решив, что ему просто пора завязывать со своим чёрным делом, отправился продолжать чуть не испорченный этим видением ужин.
Рядом с рестораном, на лавочке, и разместил свой ожидательный пункт совершитель будущей мести. Он сидел и наблюдал за всеми входившими и выходившими из ресторана. Вот и он – тот, который закончит своё существование через несколько часов. Тот, что убил свыше сотни особей самыми различными и изощренными способами, прошел мимо увлеченный своей парой – дамой весьма красивой и привлекательной. Человек, сидевший на лавочке, тяжело вздохнул и встал. Помялся на месте, не решаясь отправиться в очередной путь, он всё же смог твердо передвигать ноги в нужном направлении. Черный смокинг и красное платье, уже еле виднелись сквозь туман ночного города и были лишь слабо осветлены горящими окнами домов, но всё же было заметно, как они поймали такси и уехали.
По пути к своей цели человек, уже бледнолицый, в грязном костюме вспоминал свою прежнюю жизнь. Тот последний день, проведенный в семье. Его соседей, с которыми он всегда ругался. Его друзей, ведь он со многими очень давно не виделся. Он почувствовал печаль. Не может быть, но слеза выделилась на глазу. «Значит я не совсем ещё и умер в общем то… Может получится жить дальше, как и прежде? Может я ещё смогу попрощаться с дорогими мне людьми?»- но он тут же представил, если они узнают, что произошло – их шок.
Он подошел к гостинице, вздымающейся далеко ввысь – к небесам, тем самым куда стремилась душа, но не могла исполнить своё желание из-за тела. Он вошел и направился к лестнице. Тут же подскочил служащий гостиницы со словами:
- Чем могу быть любезен?
- Спасибо, но я сам найду дорогу – немного улыбнулось существо, уже просто существо, а не личность, когда-то бывшая главой компании и каждый день суетившаяся, когда-то любящая и старавшаяся сделать всё возможное для благополучия родных.
Действительно - он нашел путь и без всякой помощи, хотя она и была в некоторой степени, но с неизвестной стороны. Дверь оказалась закрытой, а за ней слышался легкий храп.
Тут та самая «бывшая личность», подошедшая к двери, поняла, что существовать ему судилось даже не до конца этой ночи – надо было действовать. Тогда он направился искать телефон и, обнаружив его на первом этаже, заказал небольшой букет в тот номер, но что бы именно в номер. Сказав: «пусть это будет сюрприз», - он расплатился весьма большой для цветов суммой своего основного капитала - счета в банке. Вот прибыл посыльный, но у заказчика стали исчезать силы, и усталость понемногу окутывала его тело. Прошедши за посыльным и хитро проникнув в номер, он отправился в спальню.
Сумрачный свет в комнате был только благодаря ярким уличным фонарям и прилавкам магазинов напротив. Мститель направился к своей жертве – мужчине, мирно спавшему в белоснежной кровати. Но тот резко вскочил и, схватив от куда-то пистолет, пронзил пару раз пулями тело нежданного гостя. Гость же в сою очередь от двух ударов сквозь грудь попятился, но тут же резко направился к мужчине, по пути словив ещё пульку. От выстрелов проснулась дама. Вскочив, она стала беспрерывно визжать, умоляя оставить в покое её кавалера, но существо, давно уже умершее и жаждущее мести ничего не слышало.
Зомби схватил свою жертву за глотку. Пальцы прорвали кожу и на теле образовались струйки крови. Впившаяся кисть сжалась. Во второй и уже последний раз их глаза встретились. Хозяин одних был монстром, получавшим удовольствие от смерти каждой из всех своих десятков жертв. Напротив было простое животное – кусок мяса, хотевший освобождения. И хрящики, треснув в трёх местах, были жестоко вырваны из тела, которое спустилось на колени и затем, рухнув на пол, стало понемногу умирать, истекая и захлебывавшись бордовой, почти чёрной, кровью. И вот животное, убившее только что своего врага, тоже отправилось на пол в лужу красной вражеской жидкости.
На этом их души разошлись – одна в вечную смерть и мучения, а другая в вечную жизнь и покой.