Когда она прибыла в Макондо, ей было не больше одиннадцати лет. Весь ее багаж состоял из сундучка с платьем, маленького деревянного кресла качалки, разрисованного яркими цветами, и парусинового мешка; из него все время слышалось «клок, клок, клок» – там лежали кости ее родителей. Письмо, адресованное Хосе Аркадио Буэндиа, было составлено в чрезвычайно любезных выражениях кем то, кто, несмотря на время и расстояние, продолжал его горячо любить и чувствовал себя обязанным во имя простой человечности совершить сей акт милосердия – отправить к нему бедную, беззащитную сиротку. Оба имени и подпись в конце письма были написаны вполне разборчиво, тем не менее никто не мог припомнить таких родственников, а равно и знакомого, который носил бы фамилию отправителя и проживал в далеком селении Манауре. Получить какие либо дополнительные сведения от девочки оказалось совершенно невозможным.Ее оставили в доме, ведь другого выхода не было. Долго ее не могли заставить есть. Никто не понимал, почему она не умирает с голоду, пока не открыли, что Ребеке по вкусу только влажная земля да куски известки, которые она отдирает ногтями от стен. Очевидно, родители или те, кто ее растил, наказывали девочку за эту дурную привычку: землю и известку она ела тайком, с сознанием вины, и старалась делать запасы, чтобы полакомиться на свободе, когда никого не будет рядом. Урсула была вынуждена прибегнуть к самым сильнодействующим средствам. Она выставила на всю ночь под холодную росу кастрюлю с апельсиновым соком и ревенем, а поутру, до завтрака, дала Ребеке это снадобье. Несмотря на свой хилый вид, Ребека оказалась весьма воинственной и сильной: она билась в судорогах, царапалась, кусалась, плевалась и выкрикивала разные непонятные слова, которые, по уверению возмущенных индейцев, были ругательствами, самыми грубыми ругательствами, какие только возможны в языке гуахиро. Узнав об этом, Урсула тут же дополнила лечение ударами ремня. Так никогда и не было установлено, что же в конце концов определило успех – ревень, ремень или то и другое вместе, известно лишь одно: через несколько недель у Ребеки появились первые признаки выздоровления.Теперь она играла вместе с Аркадио и Амарантой, относившимися к ней как к старшей сестре, и с аппетитом ела, умело пользуясь вилкой и ножом. Вскоре Ребека стала как бы новым членом семьи. С Урсулой она была ласковее, чем родные дети. Амаранту звала сестричкой, Аркадио братиком. Таким образом, Ребека не меньше, чем все остальные, заслужила право называться именем Буэндиа – единственным, которое у нее было, и которое она с достоинством носила до самой смерти.Ребека полюбила Пьетро Креспи, итальянца, приехавшего в Макондо, и даже добилась разрешения родителей на брак, но бесконечные отсрочки свадьбы, вызванные, отчасти, происками Амаранты, также влюбленной в Креспи, и поклявшейся, что Ребека выйдет замуж только через ее труп, отчасти, другими жизненными событиями, превратили помолвку в наскучившую всем игру. В результате Ребека вышла замуж за своего названного брата и поселилась с ним в маленьком домике по соседству с кладбищем. Ее муж умер в собственном доме после пистолетного выстрела, хотя на его теле не было обнаружено ни одной раны и оружия тоже не нашли. Как только вынесли гроб, Ребека заперла двери дома и погребла себя заживо, одевшись толстой броней презрения ко всему миру. Она вышла на улицу лишь однажды, уже совсем старухой, в туфлях цвета старого серебра и шляпке, украшенной крошечными цветочками. Последний раз Ребеку видели в живых в ту ночь, когда она метким выстрелом убила вора, пытавшегося взломать двери ее дома. Затем уже никто, кроме Архениды, ее служанки и наперсницы, с ней не встречался. И город забыл о ней.